|
|
|
|
|
Vedomosti, 14.04.2014 |
Петр Поспелов |
|
Schubert: Winterreise, Moskau, State Conservatory Grand Hall, 12. April 2014
|
|
Путник пришел весной: Йонас Кауфман спел в Москве «Зимний
путь» Шуберта
|
|
Немного не по погоде Йонас Кауфман спел в Москве цикл Франца Шуберта
«Зимний путь». Первый немецкий тенор великую традицию не посрамил
Московские меломаны терзались, подкидывая орла и решку, куда им идти:
организаторы фестиваля «Опера априори» поставили концерт Кауфмана на тот же
вечер, что Филармония — «Саломею» с Юровским. Прекрасный пол, впрочем,
колебаний не знал: конечно, идти нужно на красавца тенора. Но в итоге и
сильная половина человечества частично повернула в Большой зал
консерватории: все-таки Йонас Кауфман впервые поет здесь, а не в местах не
столь академических вроде Кремля и Барвихи, которые ему уже случалось
навестить.
Как раз недавно Йонас Кауфман и его партнер, превосходный
пианист Хельмут Дойч, выпустили на Sony Classical «Зимний путь» Шуберта, а
теперь поют его по Европе, поэтому логично было спеть его и в Москве. Но
трудно, трудно, особенно немцу, спеть сегодня краеугольное произведение
немецкого романтизма, выдержав сравнение с предшественниками и добавив нечто
от себя. Пусть сегодня монополия на «Зимний путь» уже не принадлежит Дитриху
Фишеру-Дискау, но есть версии Петера Шрайера, Томаса Квастхоффа, Йена
Бостриджа, а как сильно недавно спел шубертовский цикл в Москве Феруччо
Фурланетто! У каждого певца — своя история, личный образ, через которые
сквозит шубертовский текст.
Йонас Кауфман прекрасно знает стандарты и
обладает не только голосом, но и мастерством для их соблюдения. Он понимает,
как подать интонацию, прекрасно чувствует оттенки смысла, может петь
пианиссимо на грани смыкания, знает, куда приберечь крепкое форте, а
«вилочки» делает продуманно и чисто. Так он и пел. Надлежащими вокальными
контрастами впечатляло проникнутое надеждой на весеннее тепло «Половодье».
Суховатой кантиленой изливалась непонятная народам севера «Липа», что шумит
ветвями в зимний сезон. Но на шубертовского героя — отвергнутого страдальца,
бредущего сквозь снег и морок в небытие, — присутствующее на сцене
воплощение мужской красоты и звездного успеха смахивало мало. Экзаменатор
отметил бы похвальное ученическое тщание.
На помощь пришел актер.
Песне к четырнадцатой-шестнадцатой (из двадцати четырех) Йонас Кауфман
освоился с акустикой БЗК, почувствовал зал и нашел с ним контакт.
Вагнеровский певец, кто умеет сообщать оперным партиям как раз интонацию
камерной музыки, отыскал и обратный путь: в песне «Ворон» обращение к
навязчивому спутнику прозвучало вполне по-оперному. Вокальный текст здесь и
там заговорил внутренними диалогами. Тут и голос стал свободнее. К «Путевому
столбу» странник прибрел, насладившись по дороге собственным звуковедением,
а «Призрачные солнца» пропел как отрывок из кантиленной оперной партии.
Особенно запомнилось, конечно, истовое крещендо в последних тактах
«Шарманщика», но как раз это был отрепетированный кунштюк.
Бисов не
было, хотя зал ждал «Серенаду» или «Форель». Половина девушек Москвы
прибежала к сцене с букетами, которые Йонас Кауфман все до одного грациозно
принял. И все же долгие овации переполненного зала достались ему не за
«Зимний путь», а просто за то, какой он вообще замечательный тенор.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|